Seamus Haji: «Здорово, что молодые люди снова стали покупать пластинки»

Сегодня в Таллине в F-Hoone проходит крупное мероприятие с участием двух заметных фигур мировой хаус-сцены – Денниса Феррера и Шеймуса Хаджи. Накануне приезда Хаджи подготовил десятку для DanceRadio.lv, а также дал интервью Богдану Тарану в эфире радиошоу Dance Box, которое и предлагаем вашему вниманию.

Настоящая мировая слава пришла к Шеймусу Хаджи в середине 00-х, когда он выпустил римейк хита 1982 года «Last Night A D.J. Saved My Life». Но, конечно, его имя знатокам хаус-музыки было известно до этого. Хаджи выпускал музыку как сам под именами Big Bang Theory, Get This!, Heart & Soul, Ijah, Mekkah, так и в дуэте с Полом Эмануэлем (Haji & Emanuel), а также управляет лейблом Big Love.

– В эту пятницу вы играете в Таллине на виниловой сцене вечеринки «I’m NOT a Legend», и на этой неделе собрали для нас десятку в диско-ключе с парой хаусовых треков. Расскажите, когда вы в первый раз услышали танцевальную музыку и что играли, когда начали диджеить?
– Один из первых треков в десятке – работа Cat Stevens под названием «Was Dog A Doughnut». Если вы не знаете, то Cat Stevens больше фолк-артист, и это был единственный электронный трек в его дискографии, где он немного использовал драм-машины и синтезаторы. Запись была очень популярна на хип-хоп сцене, когда диджеи использовали сразу две ее копии в своих сетах. И это как раз была первая электронная, ритмичная, танцевальная запись, которая мне понравилась в то время. В начале 80-х, когда мне было 13-14 лет, электро-фанк и хип-хоп достигли Великобритании, и именно эти жанры дали мне первое музыкальное вдохновение. Начинал я как диджей из спальни, играл хип-хоп, фанк, электро-фанк и пытался микшировать все это вместе. И это было до того, как хаус-музыка появилась в Великобритании. Когда появился хаус, то мне нравились записи, имеющие элементы соула, фанка и диско.

– А вы увлекались эсид-хаусом?
– Честно говоря, нет. Когда я окончил школу и начал работать в магазинах пластинок, в Англии была сильная волна rare groove, большой популярностью пользовалась группа Soul II Soul, существовали саунд-системы вроде Wild Bunch, Massive Attack. В 1987-88 у нас началась настоящая революция эсид-хауса, но я больше увлекался соулфульной стороной хаус-музыки, американским звучанием из Нью-Йорка и Чикаго. А эсид-хаус – это была волна рейва.

– А сколько у вас пластинок в коллекции?
– О, в свое время у меня было 20 тыс., но несколько лет назад я начал продавать часть из них. Я избавился от тех записей, которые больше не буду играть. Понятно, что за время коллекционирования я прошел через разные периоды: до середины 90-х активно покупал хип-хоп и соул, фанк, диско и, конечно, хаус. Сейчас я почистил коллекцию и у меня осталось 6-8 тыс. записей, которые хочется играть. А музыку тинейджерства, типа N.W.A. и Public Enemy, я вряд ли уже стану использовать в сетах. Ну и вопрос пространства тоже был немаловажен: я подумал, что пластинки, к которым я не прикасался лет 20-30 лучше продать молодым энтузиастам, которые будут их играть.

– Ну и пространство нужно было освободить для новых пластинок… Вы их покупаете?
– Нет, я покупаю только старую музыку, главным образом, на Discogs, где, в том числе продаю что-то из своей коллекции. У меня есть много дублирующихся экземпляров… Не могу назвать себя виниловым пуристом, поэтому, что касается новой музыки, то я предпочитаю играть wav-файлы. Из нового материала я играю хаус, а покупаю то, что слушаю дома, в машине или могу сыграть в радиошоу, это соул и фанк.

– Раньше на Big Love и Soul Love, ваших лейблах, вы издавали музыку на пластинках. Что происходит сейчас?
– Некоторые из релизов я выпускаю на виниле, но это какие-то особые издания, как, например, кавер Nova Frontera «Everybody Loves The Sunshine» с ремиксами Sean McCabe. Мы напечатали 500 копий на желтом виниле. Лейбл открылся в 2002 и вплоть до 2007 мы штамповали пластинки, пока продажи драматически не упали из-за распространения цифровых скачиваний. Но что происходит сегодня? Мы видим, что формат испытывает возрождение, хотя этого все равно не достаточно для успешного бизнеса, как 10 лет назад, когда мы продавали по 2-3 тыс. копий одного релиза. Что касается мейджоров, то они сейчас бросились переиздавать пластинки со старыми альбомами, например, Pink Floyd. В результате, заводы отдают предпочтение им с большими заказами, а независимые компании вынуждены ждать в очереди. В целом, здорово, что молодые люди снова стали покупать пластинки, но продажи должны вырасти, чтобы это снова стало интересно для меня с точки зрения бизнеса.

– Вы всегда были частью сцены соулфул-хауса. Как, по-вашему, стал ли свежее и здоровее жанр сегодня и есть ли на него спрос, как раньше?
– На Big Love мы выпускали больше клубно-ориентированный материал, на Soul Love – что-то более соулфульное в стиле Jazz-n-Groove, это не был очень диповый соулфул-хаус, тем не менее, он пользовался спросом. И в 2006-2007 годах в жанре начался сильный спад, особенно, в Великобритании. Если до этого в стране было много клубов, где звучал соулфул- и фанки-хаус, то где-то в 2005 эти жанры стали сменяться электро-хаусом… Проблема в соулфул-хаусе началась, когда многие продюсеры разработали для себя какие-то стандарты, и музыка стала одинаковой. Вот Masters At Work начали использовать живые инструменты вместо драм-машин и синтезаторов, и куда им было идти дальше? Они почти превратились в живых музыкантов… Из-за всего этого музыка стала в своем роде несвежей и я потерял к ней интерес. Но, как и в любом жанре, здесь всегда надо выбирать лучшее. Я продолжаю слушать соулфул-хаус, и такие люди как Луи Вега, Osunlade, Джоэй Негро до сих пор делают очень качественную музыку. Хочу также отметить, что я не зацикливаюсь на одном стиле, а слушаю очень разную музыку.

– Шеймус, спасибо за беседу и до встречи в Таллине!
– Спасибо, жду с нетерпением.